50 лет фотографируя женщин: интервью с провокационной Донной Феррато

Насилие и абьюз, сексуальная свобода и поиск ответа на вопрос «кто же такая женщина на самом деле?» — Донна Феррато объединяет все эти темы в своих работах, которые однозначно войдут в историю современной фотографии. Мы перевели для вас интервью, вышедшее на ресурсе dpreview.com прямиком к Международному женскому дню.

  Фотограф: Донна Феррато. Источник: dpreview.com  

Всю свою карьеру Донна Феррато посвятила документальной фотосъемке женщин: своим долгом она считает «убрать шум и прислушаться». Она снимала всех — от жертв домашнего насилия до свингеров. В ходе своей работы она открыла, что все женщины являются частью того, что она назвала святой троицей: мать, дочь и другой.

На отдельные фотографии в ее новой книге под названием Holy («Священное», или «Святая») сложно смотреть, но все они критически важны. Если поглядеть на них в целом, они отражают всю ярость, радость и сложную правду о том, что значит быть женщиной. Феррато разгневана, но она также знает, насколько женщины экстраординарны. Holy — ее завет, посвященный этому.

Мы поговорили с Феррато о том, как локдаун во время COVID-19 повлиял на окончательную редакцию книги, почему было важно заниматься всеми аспектами дизайна самостоятельно и что она узнала о женщинах, фотографируя их на протяжении 50 лет.

Работы в Holy охватывают всю вашу карьеру — как вообще проходил процесс редактуры?

— Редактура была самой важной частью создания этой книги. Вначале я думала, что это будет просто книга о моей карьере, ретроспектива. У меня было очень общее название, что-то типа «Американская женщина», и книга было организована в хронологическом порядке: она больше касалась моего пути. Затем я поняла, что это не объясняет, почему я стала фотографом. Дело не в том, на кого я работала, или в историях, которые я снимала. Идея, лежащая в основе всех этих историй, и причина, по которой я фотографирую (и мою семью, и друзей, и по работе), всегда связана с попыткой понять, кто же такие женщины и чего они на самом деле хотят.

Я пытаюсь понять, как сделать жизнь женщин лучше, и это на самом деле то, чем я занимаюсь большую часть своей жизни. Как нам сделать жизнь лучше? Как нам сделать законы лучше? Как научиться лучше разговаривать друг с другом? Как научиться лучше разговаривать с полицией? В какой-то момент я поняла, что эта книга не может быть о пути фотографа. Именно тогда я начала называть ее Holy.

В какой момент в процессе редактирования книги вы поняли, что вам нужно изменить структуру?

— Я работала над ней уже почти четыре года, но только в начале пандемии, когда я осталась совсем одна в своем доме и у меня оставалось всего четыре месяца на то, чтобы ее закончить, я поняла, что нужно все поменять. Я поняла, что это книга про мать, дочь и другого. Это исходило из некоего первобытного места внутри меня. В это время я была совершенно одна. Моя дочь и мой внук были в Огайо. Никто не приходил, чтобы навестить меня, и внезапно я стала слышать голоса в своей голове намного яснее. Потом я начала перебирать разные снимки из архива. Все начинало соединяться более волнующим образом. Я стала больше прислушиваться к своему сердцу во время пандемии, и это «освободило» процесс редактирование. Вот тогда все действительно встало на свои места.

Фотограф: Донна Феррато. Источник: dpreview.com

На это ушло так много времени, что я пропустила три дедлайна. Издатель, Дэниел Пауэр, сказал мне, что он никогда не проходил через нечто настолько безумное. Другие фотографы работают с дизайнерами или редакторами, но я была и редактором, и дизайнером. Думаю, еще раньше Дэниел понял, что не сможет меня контролировать, и просто сойдет с ума, если попытается навязать мне какие-то сроки или структуру работы. Несмотря на то, что это была первая книга, которую я когда-либо делала с ним, он просто поверил мне и отпустил. 

Почему для вас было важно самостоятельно прорабатывать все аспекты дизайна, редактировать и даже делать подписи вручную?

— Я хотела, чтобы все было сделано вручную (в оригинале игра слов «made» — делать, «maid» — служанка). Я поняла, что должна делать все сама, потому что именно это делают женщины. Мы делаем все и мы можем делать все. Сила в наших руках. Что касается подписей от руки, я выросла с отцом, который был хирургом и невероятным фотографом. Я выросла, глядя как он подписывает свои слайды Kodachrome и каждую фотографию. Было действительно приятно наблюдать, как он выполняет эту работу, и теперь у меня есть все эти фотографии с его почерком. Я подписывала фотографии большую часть жизни — частично это восходит к Дуэйну Майклсу, он оказал большое влияние, когда я отправилась странствовать по миру с фотоаппаратом и сумкой через плечо. Я восхищался его техникой письма на снимках, но я хотела рассказывать реальные истории. Поэтому я всегда рассказывала настоящие истории людей с этих фотографий, а не выдуманные.

Было сложно делать все эти подписи от руки в Holy, приходилось делать их так много раз. Я писала ночи напролет, я была очень зла на все, что происходило в то время — с женщинами, с нашими правами на аборт, с тем, что детей забирали у матерей на границе и сажали в клетки…

  Фотограф: Донна Феррато. Источник: dpreview.com  

Этот гнев, который был с вами в течение последних четырех лет, определенно ощутим в подписях. Что вы сейчас чувствуете по поводу того состояния?

— Сейчас я чувствую себя птицей, которую выпустили из клетки. Я чувствую, что пора выйти из этого, вскочить, быть радостными, дерзкими и занять свое законное место за столом. Я чувствую, что сейчас мы находимся на эдаком невероятном перекрестке. У нас есть шанс. Нам нужно приступить к работе, нам нужно начать организовываться и следить за тем, чтобы все действительно изменилось. Мы не можем больше довольствоваться одними разговорами.

Одна из моих любимых вещей в Holy — это то, как ваши фотографии о «сексуальном освобождении» сосуществуют с работами о «домашнем насилии». Долгое время казалось, что две эти темы существуют отдельно. Когда вы поняли, что они работают вместе?

— На самом деле не я была первой, кто увидел, что их нужно интегрировать, это была моя падчерица Кэтрин Холден. Последние пять или шесть лет она продолжала говорить «Донна, почему ты разделяешь их? Почему ты позволяешь журналам разделять твои работы? Тебе нужно переосмыслить это, потому что это все о жизни женщин. Это то, что ты делаешь лучше всех, кого я знаю». Я начала думать об этом, но знала, что это доставит мне много неприятностей.

Когда вышла книга Love and Lust («Любовь и Похоть») я стала изгоем в фотосообществе. Если бы мужчина сделал эти снимки, все было бы нормально, но когда это делает женщина, которая также представляет женщин, подвергнувшихся насилию, говорит, что секс — это здорово, свинг — это здорово, садомазо и все такое прочее… все это было похоже на «нет, Феррато, это не сойдет тебе с рук». Многие из редакторов и фоторежиссеров стали держаться от меня подальше, больше не давали мне заданий. После выхода Love and Lust произошли большие перемены. Они действительно не знали, как показать эту работу или рассказывать о ней.

  Фотограф: Донна Феррато. Источник: dpreview.com  

Все эти работы, которые вы создавали на протяжении всей своей карьеры, носят очень личный характер, и это особенно очевидно в Holy. Как у вас выходит получать доступ и завоевать доверие своих моделей?

— Сначала вам нужно получить разрешение, а затем уже доступ. Доступ именно для фотосъемки. У вас нет доступа, чтобы просто прийти и разглядывать людей. Вы получаете доступ на то, чтобы находиться там со своей камерой. Это первый шаг. Затем, когда вы находитесь с людьми, вы разговариваете друг с другом. Как видите, я люблю поговорить. Я не храню секретов, не считаю свою жизнь какой-то особенной. Я очень люблю рассказывать истории и дарить людям свое время. Мое время становится их временем.

Когда вы долго находитесь среди людей и постоянно снимаете, они как бы забывают об этом. Я просто начинаю фотографировать, несмотря на то, насколько эти кадры относятся к моей задаче. Когда я вижу что-то красивое, что-то, что меня удивляет, или я вижу, что люди радуются, я всегда с воодушевлением делаю эти снимки. Когда я вхожу в жизнь людей или даже когда я нахожусь со своей семьей, они понимают, что я по-настоящему радуюсь, когда фотографирую.

Я вуайеристка, не буду отрицать. Я люблю наблюдать и люблю быть с людьми. Когда люди проявляют доброту друг к другу и веселятся вместе — я радуюсь. Они двигаются, и я хочу двигаться вместе с ними. Потом они видят, что я радуюсь, и понимают — вот! Между мной и ними что-то происходит, и это становится эдаким коллективным делом. Это похоже на совместную трапезу. Они не знают, что я вижу, они не знают, какие фотографии я делаю, как кадрирую снимки, но, возможно, им становится интересно, именно потому что и мне все это очень интересно.

Есть ли у меня в руке камера или нет, мне невероятно интересно, и я не хочу ничего пропускать. Я пойду куда угодно, просто чтобы побывать в чьей-то жизни. Если им тяжело, они плачут, боятся, конечно, я хочу видеть и это. Я хочу быть рядом с ними и для них.

Камера — сумасшедший инструмент. Для многих фотографов камера — это способ кормить себя. Это то, как мы дышим. Очень живая вещь. Когда я с камерой присутствую в жизни людей, мы с ней становимся практически единым целым. Поэтому я использую маленькую камеру. Я не иду на съемку с разными тушками, не беру много объективов, обычно это один и тот же объектив — 35мм, иногда я беру 50мм, но почти всегда работаю именно с 35мм.

Когда вы преданы 35мм камере с 35мм объективом, вам нужно постоянно двигаться. Вам придется садиться, пачкать задницу в грязи, вам придется бегать. Вы позволяете собакам подходить, обнюхивать и рычать на вас, а вы просто продолжаете снимать. Камера помещает вас в совершенно иную атмосферу. Никто из нас, фотографов, не похож на мух, сидящих на стене, которых никто не замечает. Всегда очевидно, когда в помещении присутствует фотограф с камерой. 

  Фотограф: Донна Феррато. Источник: dpreview.com  

Какое ваше любимое оборудование для съемки и почему?

— Это всегда была Leica, с середины 70х. У меня была Leica M3, потом долгое время M4, затем M6, и сейчас у меня M10. Теперь я не часто снимаю на пленку, M10 — цифровая камера, качество такое же хорошее, как на пленку. Единственное различие, я не делаю столько ошибок, снимая на цифру — двойные экспозиции и странные вещи со светом, и я скучаю по этому. Я скучаю по непредвиденным вещам, которые получаются, когда снимаешь на пленку.

Я бы сказала, что мне нравится их компактность. Это лучшее в них. И они тяжелые, я люблю тяжелые камеры. Они также довольно узкие. Они хорошо ложатся под мою руку, или, если я ношу камеру на шее, ремешок обычно достаточно короткий, чтобы камера была у груди, и я могла придерживать ее рукой, чтобы поднять к глазу за наносекунду. Они быстрые и надежные, и качество объективов непревзойденное. Лучше и не сделаешь.

  Фотограф: Донна Феррато. Источник: dpreview.com  

То, как устроена Holy, похоже, отсылает к вашему раннему опыту взаимодействия с Католической церковью. Как, по вашему мнению, ваше детство в церкви повлияло на отношение к женщинам и их месту в мире?

— Моя мама изо всех сил старалась меня так воспитать и внушить соответствующие принципы, но на самом деле я никогда не понимала, какое место в Католической церкви отведено женщине. Концепция Троицы беспокоила меня в молодости. Я вижу, что есть Отец, Сын и Святой дух — но что насчет женщин? Что насчет Богородицы? Откуда появятся эти люди, если не от матери, и почему мы не можем говорить о ней? Монахини и священники сказали мне, что я слишком зациклена на гендере, а Бог — это все, Бог — это мужчина и женщина, и этого должно быть достаточно. Думаю, для многих это так. Они могут это принять. Но я не смогла.

Какой, на ваш взгляд, главный вывод Holy?

— Книга Holy не появилась из воздуха. Каждая женщина была выбрана для этой книги, потому что знала, что она (женщина) священна. Все эти женщины прошли через множество насилия и абьюза. Они не получили достаточно помощи снаружи. Суды не помогли, полиция не помогла. Способ, благодаря которому они смогли выбраться из ситуации насилия, — это осознание того, что, если они останутся в ней дольше, то умрут. У них не было выбора. В то же время у каждой женщины есть выбор.

Я восхищаюсь этими женщинами. Они продемонстрировали настоящую отвагу. Они смогли выбраться, забрать с собой детей и самостоятельно полностью перестроить свою жизнь. Эти женщины —настоящие героини. Я хотела, чтобы эта книга показала, что могут женщины. Что женщины могут справиться и уйти. И они уходят. Уходят каждый день. И это настоящий смысл Holy. Женщина, которая осознает свою ценность и может сказать, что больше не будет терпеть абьюз.

Большую часть своей жизни я посвятила тому, чтобы понять женщин, которые пережили много домашнего насилия, много сексуального насилия, и смогли выйти из этого. Вот тогда становится интересно, потому что именно тогда они становятся экстраординарными женщинами. Тогда они становятся бабочками — после того, как они вышли из заточения, где они были с кем-то, кто должен был их контролировать, они были бессильными и неспособными поверить в себя. Когда они выбираются из этого, они чувствуют себя так хорошо — в этом-то и суть Holy.

Ставьте себе высокие стандарты. Не позволяйте никому пытаться вас контролировать. Проводите время с людьми и постарайтесь узнать их лучше, прежде чем отдать свое сердце. Трудно понять, что представляет собой человек, и если вы встретитесь не с тем, он может вас уничтожить. И вам будет непонятно, как выбраться из таких отношений, потому что вы уже вложили в них свое сердце. Думаю, именно этому пандемия учит многих женщин. Когда дело касается любви, не спешите, дайте ей больше времени. Узнайте себя лучше. Узнайте, как лучше заботиться о себе на всех уровнях.

  Фотограф: Донна Феррато. Источник: dpreview.com